Каннский кинофестиваль – это не только кино, но и модный марафон, где каждый наряд стремится перекричать предыдущий. Восьмой день превратил красную дорожку в подиум для рискованных экспериментов и ностальгических жестов. Здесь смешались ароматы дорогих духов, шелест шёлка и лёгкая паника стилистов, чьи подопечные то и дело норовят уронить драгоценности в толпу.
Джорджина Чапман, будто отвернувшись от собственного бренда Marchesa, выбрала винтажное платье цвета спелой вишни – словно достала из бабушкиного сундука самое ценное. Тем временем топ-модели атаковали Дворец фестивалей: Ева Герцигова в Balenciaga напоминала серебряного киборга, а Тони Гаррн в Elie Saab – нимфу, случайно залетевшую из мифов.
Главный триумф вечера – платье от Анастасии Задориной на Эльзе Хоск. Шёлк, обнимающий фигуру, перья, трепещущие при каждом шаге, и тот самый butter yellow – цвет, который в этом сезоне затмевает даже классический nude. Бриллианты в декольте едва не совершили побег, но, к счастью, остались на месте – возможно, их удержала магия русского кроя.
Пока модные критики подсчитывают очки за смелость и элегантность, Канны напоминают нам: кино – это искусство, но и красная дорожка – тоже. Особенно когда на ней разыгрываются драмы с участием шелка, перьев и почти потерянных бриллиантов.
